У ветеранов войны из Арсеньева Михаила Ивановича Прудилина и Николая Максимовича Каряки много общего в прошлом — воевали с японцами в годы Второй Мировой, а затем в мирное время выбрали для себя мирную профессию — учителя.
Ветераны войны — старые знакомые. В последнее время, правда, всё чаще больше созваниваются по телефону. Но вот и увиделись. Вместе с Михаилом Ивановичем мы пришли в гости к Николаю Максимовичу накануне памятной даты — 2 сентября, Дня окончания Второй Мировой войны. За чашкой чая вспомнилось многое.
Михаила Прудилина призвали в армию 16,5 лет. В 1942 г. он окончил Благовещенскую снайперскую школу. Повоевать на западном направлении не довелось. Но в 1945 г. в составе 101-й Камчатской дивизии освобождал от японцев остров Парамушир — территорию сильно укреплённую противником.
Даже после капитуляции, как рассказывает Михаил Иванович, японские солдаты, фанатично преданные императору, ещё прятались в скалах и оказывали вооружённое сопротивление. «Пришлось нам с ними повозиться!» — резюмировал ветеран.
Парамушир имел важное значение для СССР, т. к. остров, по сути, являлся воротами из Охотского моря в Тихий океан. Японцы построили там туковый завод, аэродром, склады хранения, пирсы для катеров. И, конечно, отдавать остров не хотелось.
Парамушир имел важное значение для СССР
Демобилизоваться из армии у Михаила Ивановича получилось лишь в 1951 г. Выбрал профессию — преподавал ребятне в с. Гражданка рисование, физкультуру и труд.
Николая Максимовича Каряку в Арсеньеве знают многие. Этому поспособствовала профессия ветерана, он, как и его друг Михаил Иванович Прудилин — учитель. Несколько поколений учеников постигали азы английского языка под его началом в школе № 8, где Николай Максимович трудился ещё и в должности завуча.
Но помимо языка Шекспира и Бернарда Шоу ветеран в совершенстве владеет ещё и таким сложным восточным языком, как китайский. Выучил его по простой причине — до войны в Приморье проживало много китайцев. Общаясь с ними каждодневно, маленький Коля как-то быстро усваивал китайские слова и выражения, так что к 14 годам вполне мог изъясняться сносно на бытовом уровне.
Именно это обстоятельство сыграло свою роль в те далёкие военные годы, когда на восточные рубежи нашей страны и на территорию сопредельного Китая посягнули вражеские агрессоры из Японии.
В составе Квантунской армии воевало 180 тысяч китайцев — так называемая армия Маньчжоу-го последнего императора Китая Пу И.
Как рассказывает Николай Максимович, судьбу войны решали не только пушки и пулемёты. Не менее важно было и слово, поднимающее боевой дух солдата и укрепляющее его веру в победу.
Пропаганда и агитация работников армейских политотделов — а служил лейтенант Каряка по специальности «инструктор по работе среди войск и населения противника» в 1-й армии 1-го Дальневосточного фронта под командованием генерал-полковника Белобородова — шла и на противника с целью его морального разложения.
Тут-то и пригодилось Николаю Максимовичу его знание китайского. Через громкоговоритель он частенько обращался к солдатам Квантунской армии. Такая работа давала свои результаты. В сражении под Муданцзяном, например, многие солдаты противника, разобравшись что к чему, переходили на сторону советских войск.
Именно там, в Муданцзяне произошёл с молодым лейтенантом Карякой случай, оставивший в прямом смысле отметину на всю жизнь. Проезжая мимо японских продовольственных и вещевых складов, советские офицеры увидели, как китайские мальчишки волокут подвешенный к палке мешок муки. Начальник политотдела сразу же поинтересовался, где мол, охрана складов? Нет? Значит надо выставить.
Через громкоговоритель он частенько обращался к солдатам Квантунской армии
— Мы с младшим лейтенантом Вотинцевым пошли посмотреть, что там внутри делается. Освещения на складах не было, поэтому в полутьме трудно было что-то различить. И тут к нам метнулся японец со штыком — он притаился в куче японского военного обмундирования.
И этот обоюдоострый штык, за который я схватился инстинктивно, чтобы отвести от себя, распорол мне руку. Я откинул японца сапогом, а Вотинцев выстрелил в него.
Нашли поблизости госпиталь. Санинструктор говорит: «Подождите, полковник операцию делает!». Ждём, а кровь капает, рана разворотила руку на две части. Выходит солидный такой полковник медицинской службы, посмотрел, придавил вывалившееся мясо на руке — а больно! — и сказал три слова: «В-2, скобки, шину!». Лучшего средства заживления ран, чем мазь Вишневского не существовало.
Начальник нашего отдела подполковник Кривушин, конечно, сильно ругался потом — рука-то правая пострадала, рабочая, ей писать надо. А шрам от той раны так и остался по сей день.
Вскоре войне с Японией пришёл конец.
Николай Максимович, поясняя причины такой быстрой победы, рассказывал о слабой технической оснащённости японцев: с орудиями на деревянном ходу, фанерными самолётами и лёгкими танками даже при всей фанатичности неприятеля много не навоюешь…
Харбин, Порт-Артур — в какие только города не забрасывала военная судьба молоденького паренька-переводчика из Приморья. Родина наградила Каряку медалью «За боевые заслуги», медалью «За победу над Японией», Орденом Отечественной войны.
После войны Николай Максимович приезжал в Китай в 1956 г., будучи директором находкинской средней школы № 3. А потом в Поднебесной началась культурная революция и все связи с СССР некогда дружественный сосед прекратил.
Вновь побывать в городах своей молодости Каряке удалось уже в наше время, когда Китай вновь стал доступным для всего мира. Николай Максимович, конечно, не узнал своего Харбина — так сильно изменился и разросся этот город на севере Китая.
На смену старому поколению китайцев времён Мао пришли новые — молодые и амбициозные сыны Поднебесной империи. Но в целом, по словам Николая Максимовича, такие черты нации, как дружелюбие, бескорыстие, доброта, вежливость сохранились, и это не могло не порадовать ветерана.
Когда-то он силой слова воевал за свободу Китая с империалистами Японии, и своим каждодневным делом приближал день окончательной победы во Второй мировой войне. И Победа пришла!
Елена Соколова. Фото Владимира Якимова. «Бизнес-Арс», №37 2010 год.
