– Реклама –

Жили-были старик со старухой

Правдивые истории о Великой Отечественной

И была у них любовь

По страницам «Бизнес-Арса» прошлых лет

Впрочем, почему — была? Она есть. Сейчас, вспоминая 45-й, Григорий Анисимович говорит, что «обличьем понравилась» ему его Александра. Ой, лукавит! Уже тогда он не мог не почувствовать в ней характер, особый нрав и силушку. А что? Не для поцелуев на лавочке девчонку выбирал. Для жизни….

Гвардии сержант

Трудно представить себе жизнь деревенской семьи, в которой в предвоенное время было десять детей. У Анисима Лысака было десять. А выжить, рассказывает Григорий Анисимович, помогла им рыба. Если бы не она…

Он родился в Ширяевке. Еще школьником работал на колхозных полях. Когда началась война, было ему 17. Помнит Григорий Анисимович, как забирали мужиков на войну. Сажали на телеги и отвозили вместе с провожавшими их детьми в Ипполитовку. Потом новобранцев сажали на поезд, а враз осиротевших и повзрослевших ребятишек на этих же повозках везли обратно.

Очередь Григория пришла в 42-м. Он тогда шофером был, пшеницу в свой колхоз из Виноградовки возил. Возвращается в один из августовских дней, едет мимо дома — а мать, вся в слезах, руками машет. В руках бумага какая-то. Остановился. Мать причитает. Повестка, говорит, тебе, кровиночка моя, пришла. Вечер уж был. А чуть свет (даже расчета в колхозе не получил!) отправился призывник в дальний путь. Очень, как оказалось, дальний…

Очередь Григория идти на войну пришла в 1942-м.
В Хабаровское пехотное училище послали Лысака. Мало кто из курсантов доучился — их отправляли на фронт с каждым эшелоном. Вот и Григория — всего-то через четыре месяца — зачислив в 20-й автополк, команду № 172, отправили под Горький.

Григорий Лысак
Григорий Лысак

Был он однажды и в Москве. Привез туда майора. Майор вошел в кремлевские ворота, а сельский паренек — трепеща и с замиранием сердца — постоял у кремлевской стены.

Потом автополк двигался к Курску и Орлу, в составе 22-й мотострелковой бригады танковой дивизии (с ней Лысак и пройдет до фашистского логова). Определили его, как классного шофера, в роту технического обеспечения. Пушки и снаряды возил на передовую.

Помнит, как шли они к Курску. Сто машин были сцеплены парами. «Мешочников», то есть беженцев, шагающих по пыльным дорогам со своим скарбом, брать по дороге приходилось. В общем, насмотрелся он на горюшко людское.

Про свои подвиги Григорий Анисимович не рассказывал. Говорит, не было их, подвигов. И в штыковую, говорит, не ходил. И под пули не лез. А что убить могла какая-нибудь шальная пуля — так это как пить дать. Его даже не ранило. Хотя — всякое на войне было.

Вез как-то на передовую технику по безоглядному полю, как по целине. И случилось так, что разорвало машину на две половинки. «Рядом бой, а я стою посреди поля. Но приехали наши. Подцепили…»

Трудно назвать места, где он не был. Белоруссия, Украина, Чехословакия, Австрия, Берлин. Там он и встретил Победу. Там круто поменялась его жизнь. Около Берлина он и нашел свою красавицу, что «обличьем приглянулась».

А демобилизовался Лысак только в 47-м. Кроме ордена Отечественной войны II степени, других орденов не имеет. Зато медалей — множество. «За победу над Германией», «За взятие Берлина», «За освобождение Праги»…

Развернись душа…

Ну никак ей не дашь ее годы. Стройная. Седые, но красивые волосы. Улыбчивая. Дом, как дом. Там все, что нужно для пожилых людей. На серванте портрет старшего сына в траурном оформлении. Красивый молодой человек, сотрудник милиции, погиб 11 лет назад. Случайно, поплатившись за чужую безалаберность. О нем, когда был на флоте, еще газета «На страже Родины» писала, в 65-м. У дочери Галины тоже трагедии с детьми…

Это сколько же Александре Яковлевне и Григорию Анисимовичу горя выпало — того, что и с войной-то не связано! Всего и не расскажешь. Подкосило, конечно, горе. Со здоровьем у обоих проблемы. Григорий Анисимович зрение совсем потерял… Утешить — хоть в какой-то мере — может разве то, что те, кто живы и здоровы — дети, внуки, правнуки о стариках заботятся и их почитают.

Много Александре Яковлевне и Григорию Анисимовичу горя выпало — того, что и с войной-то не связано!

Сидим, «разговор говорим»… Балалайку вижу на столе. Кто, спрашиваю, играет. И тут случается то, чего никак не ожидала. Берет хозяйка в руки балалайку — и… Много видела чудесных превращений, но это потрясло.

Пожилого, уставшего человека, только что рассказывавшего о горестях жизни, уже не было. Был другой — моложе не бывает. Боже, и куда они девались, ее 80? Глаза живые, задорные. А мелодия — огневая, откуда-то из доброго прошлого.

И КАК играет! Долго я не могла перестать улыбаться. Эта мелодия, а главное, исполнительница, сделали с душой что-то такое… Такое, что мир еще долго казался совсем не таким, каков он есть. Светлее, радостнее и лучше. Я только сейчас понимаю, что это безудержное веселье могло быть в какой-то мере просто защитой, просто вызовом годам и судьбе.

А балалайку она любит с детства. Брат играл на всех доступных инструментах. И дядька. А ей балалайку не давали. Дело исправил случай. «Пришли гости, стали играть на балалайке и петь „Шахтера“. Потом гости ушли, балалайку не спрятали, а я взяла ее и повторила все, что они пели и играли. Вот все удивились. А потом я других учила.»

В характер это было у нее заложено — сопротивляться судьбе

Детство Саши было кромешным адом. Десять детей — мал мала меньше — в голодные 30-е! Отец умер оттого, что не доедал. Дети уходили один за другим. Пришла Саша в сарай — а там сестричка лежит, двигаться уже не может. Обессилела. А младшенькая как сидела на стульчике, так и…  Саша «в колхозе робила да нянчила в чужих семьях детей. Там кормили, потому и выжила».

Когда объявили, что пришла война, плакала (говорит, что с тех пор все время плачет). Провожали на фронт двоюродного брата, так она с криком в телегу вцепилась. Как чувствовала, что не вернется. Но в характере, видать, это было у нее заложено — сопротивляться судьбе. Такой, уверяет, родилась — веселой и задиристой. А почему ее уважали и подчинялись ей люди — не знает…

На чужбинушку

Через село Сурско-Михайловка, что в Днепропетровской области, шли на бой солдаты. «Дай, девочка, напиться», — остановился один из них. Принесла ведро — пей. А тут офицер подошел, ведро пнул. Обругал солдата: нашел, мол, время прохлаждаться. Ох, как она его взглядом огрела! Ты, говорит, детей на смерть гонишь, а воды не даешь!? Отступился офицер. Ладно, мол, пусть напьются…

Потом пришли фрицы. В Германию из Сашиного села угоняли человек тридцать. Отвезли на станцию. С младшим братом успела попрощаться, а с матерью — нет: «кинули в вагон, как собак». В Нюрнберг привезли, на военный завод. Жили в бараках. «Утром — чай, вечером — чай, в обед — синяя капуста. На весь день — 100 граммов хлеба».

Александра
Александра Лысак

Что-то было в Александре такое, что заставляло людей ей подчиняться. Однажды немцы повесили около завода летчика, которого сбили. Когда самолет упал, он еще живой был, хотя ноги покалечены. Выстрелил в себя. Немецкие солдаты решили его повесить уже мертвого. Александра отвоевала — сняли…

Что-то было в Александре такое, что заставляло людей ей подчиняться

Она не ломалась. Подружки боялись, что немцы ее за строптивость убьют. А она выжила, да еще и на рожон лезла. Все ей хотелось испытать. Летят наши самолеты, бомбят, снаряды рядом взрываются. А она возьмет, да и руку из укрытия высунет. Чтобы поранило. Но прятаться им не часто приходилось: завод не бомбили.

Их не сразу вывезли из Нюрнберга — транспорта не было. Разместили в соседней деревне — по несколько человек в комнате. Журналисты, которым про бойкую и красивую девушку рассказали, все пытались ее сфотографировать. Не тут-то было… Только раз засняли, когда сладким завтраком девчонок соблазнили…

Судьба-судьбинушка

Милые бранятся — только тешатся, говорят в народе… Никак не сойдутся во мнении — как они познакомились — Григорий Анисимович и Александра Яковлевна. Он говорит, что она на скамеечке сидела, там ее и приглянул, а она — что в шалаше они спали, а пришли солдаты и всех разбудили…

Лысаки
Григорий Анисимович и Александра Яковлевна Лысак

Ах, не все ли равно! Это была любовь. Да не слишком долго он и приглядывался (она коров доила, а он приходил молоко пить), быстро они решили пожениться. Потом гвардии сержант уехал, а она осталась, уже ощутив себя будущей матерью.

А возвращение Александры домой из Германии было совсем не радостным, а таким, что горше не придумаешь. Приехала в Днепропетровск — передала со своими, чтобы мама встретила. Вместо матери пришел на вокзал человек, у которого она когда-то нянчила детей. Обнялись, поплакали.

Получив на вопрос — где мама — ответ, что нет больше у нее матери, упала Александра в обморок. Уложили ее солдаты на диван. «Приехала домой — хата пустая. У сестры жила».

Возвращение Александры домой из Германии было совсем не радостным

Григорий по дороге на Дальний Восток заехал к ней в 46-м. Потом прислал вызов. Вот только долго ей запрещали уезжать. Куда, мол, с ребенком? Там война, а ты сирота. Милиционер даже спалить вызов хотел, в печку кинул. А она его выдернула. Судьба, говорит это моя.

«Мама мне предсказывала, что на Дальний Восток к мужу уеду. А куда от судьбы-то? Как-то гадали мы на рождество. Съела я ложку кутьи, выбежала во двор, ложкой стукнула — собаки и залаяли. Вот потому мать и сказала, что замуж выходить на Восток уеду…»

Зарегистрировали брак они намного позже, в Орловке. Тогда у них уже трое детей было. Григорий Анисимович всю жизнь проработал водителем в Приморском леспромхозе. Грамоты у него — за безаварийную добросовестную работу, за победу в соцсоревнованиях.

Вот и дети у них такие же, как они, — уважаемые, трудолюбивые. Александра Яковлевна работала мало, в основном детьми занималась. Зато всегда активисткой была, в хорах пела…

Я очень люблю рассматривать старые фотографии. От каждой пахнет далеко ушедшим временем. В домашнем архиве Лысаков снимков много. Довоенные, военные. Прикоснувшись к чужой жизни, всегда стараешься ее понять. Вернее, понять то главное, что в ней было и есть. Мне показалось, я поняла.

… Жили-были старик со старухой… Но почему — жили? Живут! Живут так, как чаще всего и живут люди, которых свела судьба на много десятков лет. Сохранив в душе нежность. Сроднившись так, что не в силах остаться друг без друга.

Людмила Михайлова, «Бизнес-Арс», № 17, 2005 год.

Судьба человека